|
Важнейший
вопрос о методах преподавания шахматной игры теоретически не разработан.
Обмен опытом в этой области также ничтожен, и мне представляется своевременным
поделиться некоторыми соображениями, которые могут послужить материалом
для обсуждения вопроса.
Основной целью преподавателя научных дисциплин является
усвоение учащимися определенных знаний. Приобретенные знания практически
применяются обычно в спокойной, кабинетной обстановке. Их применение
не представляет особого труда, если они восприняты сознательно и активно.
Иначе в шахматах. Шахматы — игра и объективные ценности
ими не создаются. Здесь дистанция между знаниями и умением их использовать
на практике весьма велика. Шахматные знания применяются не за письменным
столом, а в соревнованиях. Во время турнирной партии шахматист помнит
только то, что ярко запечатлелось в памяти. Яркость же впечатлений присуща
в первую очередь пережитому в практической игре.
Приведу характерный случай. Мне пришлось вместе с
Н. Н. Рюминым комментировать 20-ю партию первого матча Алехин — Боголюбов.
Работа потребовала несколько недель ввиду сложности анализа решающих
моментов партии. Примерно через год мне понадобилось восстановить критическую
позицию из этой партии. Без обращения к книге я этого сделать не мог.
Позицию же из практической партия, игранной с тем же Рюминым также год
назад, я восстановил по памяти. Заинтересовавшись этим, я проделал над
Рюминым аналогичный опыт, который дал тот же результат: положение из
практической партии со мной он моментально расставил на доске, хотя
на обдумывание его во время игры он потратил всего несколько минут,
а позиции из матча Алехин — Боголюбов, над которой он работал много
часов, восстановить не смог.
Если так бледно впечатление и недолговечны следы от
самостоятельной теоретической работы по сравнению с практической игрой,
то еще во много крат бледнее впечатление от воспринятого на занятиях.
По моим наблюдениям и высказываниям отдельных товарищей, преподающих
шахматы значительнейшая часть показанного и как будто хорошо понятого
на занятиях материала не приносит пользы при турнирных выступлениях.
Методика должна быть тесно увязана со спецификой игры.
Задача преподавателя шахмат заключается прежде всего в том, чтобы организовать
накапливание опыта учащимися, помочь им извлечь максимум пользы из практической
игры. Отсюда вытекает основная установка. Практика должна рассматриваться
как исходный момент для всех методических указаний. Учиться и совершенствоваться
надо в процессе игры. Поэтому следует отвергнуть преподавание
шахмат в виде систематического курса лекций или практических упражнений
в различных стадиях партии по определенной программе.
СУЩЕСТВУЮТ следующие этапы творческого
развития шахматиста:
A. Безыдейная игра, в которой отдельные ходы
делаются по случайным мотивам.
Б. При выборе хода шахматист учитывает только очевидный
ответ противника и руководствуется слишком общими, элементарными соображениями
с минимальной их конкретизацией.
B. Увлечение первой замеченной комбинацией или ловушкой.
Г. Учет общей перспективы, однако без достаточной конкретизации.
Д. Детальный расчет важнейших вариантов, возможный, конечно,
только при высоком уровне общего понимания.
Е. Экономное мышление, умение сочетать общие формулировки,
достаточно убедительные в конкретной позиции, с расчетом вариантов до
конца там, где это нужно.
Иллюстрируем различные этапы шахматного
творчества на примере, где имеется выбор только между двумя продолжениями.
ТАРТАКОВЕР — РЕШЕВСКИЙ
Ноттингем, 1936 г.
Как белым ответить на 1... С : d2+?
Брать им слона ладьей или королем? Постараемся проследить ход мыслей
шахматистов разной квалификации.
А. Ответ не мотивирован
и обусловлен случайными соображениями, не характерными для позиции.
Б. При любом ответе
противник возьмет моего коня g5. Пусть уж лучше мой король будет в безопасности. Побью
ладьей.
В. Коня g5 я проигрываю.
Неприятно, конечно, выводить короля, но после 2. Кр : d2 черные попадутся
в ловушку: 2. . . hg 3. hg К : е4+ 4. Ф : е4. Сыграю поэтому 2.
Кр : d2, авось выскочу!
Г. Если партнер
побьет коня g5, я возьму hg и получу атаку. При 2. Кр : d2 я ставлю
ловушку, но неприятен вариант 2... К : d5 3. ed Kd4 4. Фd3 Лe2 +
. Следовательно, целесообразнее ответить 2. Л : d2, оставляя своего
короля вне опасности.
Д. Ответ 2. Кр
: d2 заслуживает предпочтения ибо: 1) он связан с ловушкой; 2) не страшно
2. Кр: d2 К : d5 3. ed Kd4 4. Фd3 Ле2+ 5. Kpcl Л:с2+ 6. Kpbl; 3) преимущество
хода 2. Кр : d2 скажется в вариантах 2. . . hg 3. hg К : d5 4. Лh8
Кре7 5. Л : е8+ Кр : е8 6. Лh1 с атакой за фигуру и практическими шансами,
или, что может быть еще сильнее, 3. К : f6 (вместо 3. hg) 3. . . gf
4.hg fg 5. fg Феб 6. Фf6 Ф : f6 7. gf Kpg8 8. ЛhЗ с последующим сдвоением
ладей и вероятной ничьей (например: 8. . . Ке5 9. Лdh1 Kg6 10.
Лh7 Ле6, 11. Лg7+ Kpf8 12. Л : g6).
Е. Надо брать королем,
чтобы иметь возможность после взятия коня g5 скорее сдвоить ладьи по
линии h. В ловушку партнер, конечно, не попадется, но и в варианте 3.
ed Kd4 4. ФdЗ Ле2+ 5. Kpcl Л : с2+ 6. Крb1 получаю шансы,
так как повисают его фигуры. Во всяком случае 2. Л : d2 совершенно
безнадежно: я не получу реальной атаки за потерянную фигуру.
Значит, надо, не вдаваясь в дальнейшие детали, решиться на 2. Кр : d2.
Разумеется, переходных
ступеней — бесконечное множество, и точной грани между ними провести
нельзя, но в общих чертах наше деление соответствует основным этапам
шахматного совершенствования.
Усилия преподавателя должны быть направлены к тому,
чтобы его ученики постепенно, по мере накопления опыта, переходили от
низших этапов к высшему, доступному им по их природным данным. Было
бы грубой методической ошибкой стремиться искусственно перескочить через
низшие ступени творчества.
Особо следует остановиться на значении общих формулировок. Они
освобождают шахматиста от излишних расчетов за доской и облегчают нахождение
конкретных возможностей. Но если общие соображения превращаются в догмы,
то они вредны, ибо приучают к верхоглядству. Полезны только те общие
формулировки, которые опираются на практический опыт шахматиста на определенной
ступени его квалификации.
Переходим к конкретизации методов преподавания. Мне
кажется, с самого начала надо исходить из установки на практические
занятия. Ознакомлению с ходами фигур и основными правилами достаточно
посвятить минут 15—20. После этого, не загромождая память начинающих
различными упражнениями и шахматной нотацией, надо позволить им под
наблюдением преподавателя немедленно приступить к игре. Никаких указаний,
как целесообразно играть, на этой стадии давать не нужно.
После того как начинающий освоился с доской, следует планомерно
приучать его к мотивировке ходов, постепенно знакомя с азами во всех
стадиях партии. Например, преподаватель предлагает ученику сыграть с
ним. Новичок, естественно, развивает игру совершенно нелогичным образом:
двигает крайние пешки и затем выводит ладьи, прыгает конями по доске
в поисках добычи и т. п. Преподаватель тем временем систематически развивается
и, скажем, объявляет мат на f7. Полученный мат запечатлевается,- и несравненно
сильнее, чем продемонстрированный на занятиях. Или преподаватель, наблюдая
за партией двух начинающих, указывает на простейшие упущенные возможности.
Или в позиции, получившейся у двух учеников, преподаватель заменяет
одного из них и легко выигрывает, а затем предлагает поменяться цветами
и добивается ничьей.
Последний метод особенно рекомендуется в эндшпильных позициях,
где изучающий обнаруживает беспомощность заматовать противника. Применимо
это и в миттельшпиле. Скажем, у одного из играющих значительный материальный
перевес. Преподаватель заменяет слабую сторону и планомерной атакой
против неприятельского короля выигрывает.
Уже на самых первых
порах можно давать общие (доступные) формулировки. Например, после изучения
на практике, как заматовать короля ладьей и королем, дается формула:
мат достигается путем оттеснения неприятельского короля на край доски
при противостоянии королей. Эта формула, данная как вывод из практики,
наталкивает мысль на самостоятельное нахождение ходов, посредством которых
достигается оттеснение короля и противостояние королей. Использовав
случаи, когда у одного из противников остается одна пешка, можно пройти
простейшие пешечные концы и объяснить значение темпа.
В области дебюта надо постепенно знакомить с основными принципами
развития, воздерживаясь в течение определенного периода от объяснений
значения центра. Разумеется, много внимания должно быть уделено элементарным
комбинациям в дебюте, особенно в связи со слабостью пункта f7, диагоналей
h5 — е8 и h4—el. В миттельшпиле следует сперва изучить несложные матовые
атаки и типовые комбинации.
Показ коротких партий или отдельных позиций надо применять
с соблюдением следующих непременных условий: должна существовать аналогия
по идее с только что встретившимся за доской вариантом; пример должен
быть взят из какой-либо партии или из этюда, близкого по характеру к
практической игре, должен быть ярок и доступен для данного уровня развития
по идее и по вариантному оформлению.
На той же стадии усвоения минимума нужно изучить элементарные
приемы, облегчающие технику расчета (правило квадрата и т. п.). Когда
минимум усвоен — ознакомить занимающихся с нотацией.
Очень полезен
разбор партий после игры. Проигравший обычно стремится доказать, что
он потерпел поражение вследствие случайной оплошности, а выигравший
— что он победил благодаря хорошей игре. Этот естественный интерес к
собственной партии, когда еще не успел остыть пыл борьбы, преподавателю
следует максимально использовать. Разумеется, желательно присутствие
и других членов кружка при таком коллективном анализе.
Очень полезны консультационные партии, во время которых
происходит живой обмен опытом: здесь особенно важно, что каждый консультант
должен обосновывать перед другим предложенный ход. Таким образом вырабатывается
привычка к разумной мотивировке ходов. Надо широко использовать сеансы.
Если преподаватель, давая сеанс, встретится с поучительной позицией
или ошибкой, он должен предложить участнику записать положение, а затем
по окончании сеанса в присутствии других участников разобрать пример.
Показ партий и отдельных позиций на этом этапе может применяться
чаще. Для шахматистов низших квалификаций весьма полезны партии Морфи,
где его противники допускали типичные ошибки, которые эффектно и убедительно
использовались. Когда происходит какое-либо выдающееся состязание, надо
практиковать демонстрацию отдельных Партий, игранных в нем. Но при этом
не нужно показывать сверхтонкостей, а обращать внимание на вполне понятные
и поучительные моменты.
Лекционный метод, мне кажется, должен преследовать цель
подведения итогов практических занятий и разработки таких тем, как «Основные
понятия о дебюте», «Типы комбинаций», «Атака позиции рокировки» и других.
На занятиях с кружком
высшей квалификации, примерно с третьей категорией, возможно еще большее
разнообразие в методах преподавания. Чаще надо применять демонстрацию
партий. Можно ввести совместную читку шахматной газеты с критическим
подходом к помещенным в ней комментариям. Чрезвычайно полезны письменные
анализы отложенной партии с последующим сопоставлением и критической
оценкой анализов обоих противников. Возможны тематические турниры по
определенному дебюту, тематические сеансы с часами, доклады слушателей
на заданную тему. Шахматистам не ниже второй категории полезно поручать
составление комментариев к партии с последующей критической их оценкой
со стороны преподавателя.
В рамках настоящей статьи
я лишен возможности подробно останавливаться на методических вопросах, касающихся
изучения отдельных стадий игры. Ограничусь поэтому лишь краткими замечаниями.
В области дебюта отнюдь не следует стремиться к ознакомлению
со всеми началами. Бесполезно и даже вредно изучение дебютных вариантов
оторванно от партии в целом и от практической игры. Значение центра
нужно выявлять постепенно, по мере роста шахматиста. Доступнее и нагляднее
всего роль подвижного центра; значение господства над центральными полями
может быть изучено на обильном практическом материале. Представляется
методической нелепостью распространенное во многих кружках преподавание
современных дебютных вариантов шахматистам низшей и даже средней квалификации.
В области миттельшпиля. Главнейшая ошибка здесь заключается
в раздельном преподавании тактики и стратегии, то есть комбинационных
и позиционных принципов. Углубление позиционного понимания должно идти
параллельно с развитием искусства комбинирования. В частности, такие
важнейшие позиционные понятия, как открытые линии, слабые пункты, лучше
всего первоначально изучать на примерах комбинаций. Также на примере
комбинаций может быть дана общая формулировка существеннейшего стратегического
момента — значения превосходства сил на отдельном участке.
Надо приучать к оценке позиции в целом с учетом всех ее
особенностей при выработке конкретного плана. Оценивать позицию необходимо
по опре деленному методу, учитывая материал, положение королей, преимущество
в центре, слабости, открытые линии, подвижность фигур, проходные пешки,
конкретные возможности. Оценка позиции должна быть продумана до конца,
с таким расчетом, чтобы все отмеченные в ней моменты выявились в дальнейшем
течении партии.
Как пример, приведем
положение из партии ВИНТЕР — АЛЕХИН Ноттингем,1936 г.
Материально силы равны.
У белых ослаблена позиция рокировки вследствие того, что продвинута
пешка с. У них «плохой» слон еЗ, стесненный собственными пешками,, белые
кони мешают друг другу, а у коня g3 вообще нет хороших полей. Попытку
белых перевести коня е2 через gl и f3 на поле е5 противник может предупредить
ходом f7— f6. Единственная открытая линия е скорее может быть занята
черными ввиду загромождения ее белыми фигурами. В центре — равновесие,
но черные более надежно владеют пунктом е4, чем белые пунктом е5. Помимо
слабости на е4, у белых слаб также пункт еЗ. Если черным удастся парализовать
попытку белых активизировать свою игру движением f4—f5, то их позиционное
преимущество станет решающим.
Для того чтобы научить
правильно оценивать позицию, очень полезен рекомендуемый Нимцовичем
метод «сенсаций». Поясним его на примере другой партии того же турнира.
ВИДМАР — ЭИВЕ
Шахматист средней
квалификации в первую очередь обратит внимание на обнаженное положение
черного короля и на этом основании отдаст предпочтение позиции белых
или, в лучшем случае, расценит ее как равную. Между тем партия безнадежна
для белых. Обнаженное положение черного короля реально не может быть
использовано противником. У черных преимущество двух слонов и значительное
пешечное превосходство на ферзевом фланге, у белых ослаблены белые поля
при отсутствии белопольного слона.
В партии последовало: 1. СсЗ b5 2. Ла1 с5 3. Фс1 (уклоняясь
от размена ферзей после с5—с4) 3... с4 4. Ke1 Сb7, и белые беспомощны
против угрозы Фе4. Через два хода — 5. Kf3 g4 6. Kg5 Фf5 — они сдались.
То, что позиция, с точки зрения неопытного шахматиста, безопасная для
белых, развалилась в четыре хода, произведет сенсацию, и значение пешечного
превосходства на ферзевом фланге и слабости полей рокировки ярко запечатлится.
В области эндшпиля объем минимума
знаний, обязательных для достижения средней силы в игре, сравнительно
невелик. Тонкости эндшпиля доступны только сильным шахматистам и могут
быть усвоены с пользой для практики лишь при повышенном интересе к ним,
например при анализе собственной отложенной партии. Для правильного
учета шансов в сложном эндшпиле, где у каждого из партнеров имеется
более одной фигуры, важны общие формулировки с выводами по каждому типу
простого эндшпиля.
|