ПОЧЕМУ ШАХМАТЫ СЕЙЧАС ТАК ПОПУЛЯРНЫ?
Статья X. Р. Капабланки

    Всякий раз, как происходит большой международный шахматный турнир, весь мир с напряженным вниманием ожидает его результатов. Пресса всех стран с интересом обсуждает события шахматной жизни, и разговоры о шахматах можно услышать во всех общественных местах и во всех слоях общества. Откуда же происходит такая популярность шахмат? Наша эпоха менее чем какая-либо другая благоприятна для развития философского спокойствия и наблюдательности, столь, казалось бы, необходимых для серьезного занятия шахматами. Нет, мы живем в необычайно бурное и напряженное время. Так почему же шахматы сейчас так популярны? Ясно, что причину этого надо все же искать в каких-то свойствах нашей современной культуры.
   Дело в том, что мы сейчас, более чем когда либо, ценим всякого рода достижения, будь то материальные, будь то интеллектуальные. Возьмем наш повышенный интерес, напр., ко всякому спортивному началу. Большинство людей не занимается серьезно никаким спортом, а между тем почти поголовно все бывают на спортивных состязаниях и с жадным любопытством ждут их исхода. Точно так же и в шахматах: есть множество людей, совершенно не играющих в шахматы, и тем не менее знающих не только имена всех лучших мастеров, но и то, кто из них взял какие призы на последних турнирах. Ибо все мы любим борьбу как физическую, так и умственную, и с жаром приветствуем победителя.
    Раз уж я заговорил о шахматах, то отвечу заодно на два вопроса, которые мне часто задают. Первый вопрос касается того, какие свойства, по моему мнению, наиболее необходимы для того, чтобы стать хорошим шахматистом. Я думаю, что ответить на этот вопрос вполне точным и исчерпывающим образом невозможно. Это то же, что вопрос о том, какие свойства делают человека живописцем или скульптором. Ибо шахматы, несомненно, такое же искусство, как живопись или скульптура! Нельзя стать художником, не обладая известным природным дарованием, и то же самое скажу я о шахматисте. Единственное, что можно заметить — это то, что лица обнаружившие в детстве или в ранней молодости влечение к математике, позже обыкновенно выказывают склонность к шахматам. Вообще, занятие точной наукой — хорошая база для шахматного творчества. Шахматы поэтому можно было бы сравнить с точной наукой, если бы от шахматиста, наряду с таким складом ума, не требовалось бы еще другой способности — богатого воображения. Величайшие шахматисты, сделавшие в области шахматного искусства первоклассные открытия, далеко не всегда побеждали с помощью одной чистой логики, но часто прибегали к помощи воображения. У хорошего шахматиста логика и воображение должны идти рука об руку, взаимно друг друга уравновешивая. С воображением, конечно, связана та проницательность и особая зоркость, которые позволяют быстро подмечать ошибки противника и с выгодой их использовать.
   Но в состязаниях между сильными мастерами ошибки, в подлинном смысле этого слова, встречаются весьма редко, и потому с помощью одного лишь выжидания их здесь далеко не уйдешь. Тут нужно что-то другое: проникновение в планы противника; ибо кто раньше сумел разгадать намерения противника, тот обычно и выигрывает. А для этого требуется, кроме логики и творческого воображения, известная способность быть психологом. Понимание характера противника — весьма важный шанс, в шахматной борьбе. Второй вопрос касается шахматной одаренности отдельных наций. На него я положительно ничего не могу ответить. Мы можем только констатировать, что, хотя шахматы и были изобретены на Востоке, где и сейчас можно, без сомнения, найти многих хороших шахматистов, — тем более что восточные народы в высшей мере обладают двумя способностями, казалось бы, крайне благоприятными для шахмат: наблюдательским складом ума и терпением, — европейские шахматисты вскоре опередили своих учителей — арабов. Именно, лишь в Европе возникло то, что можно назвать шахматной наукой.
    Что же касается отдельных западных народов, то трудно сказать, который из них наиболее богат, — особенно если взять историю шахмат на всем ее протяжении, — шахматными дарованиями. Почти у каждой нации есть или были свои выдающиеся шахматисты. Надо заметить, что так называемый „национальный темперамент" сильно сглаживается за шахматной доской. Я знаю англичан, более одаренных шахматным воображением, чем испанцы, и знаю итальянцев или венгерцев, более сдержанных и хладнокровных, чем многие скандинавы. О себе лично могу сказать, что стиль моей игры совсем не соответствует моему южному происхождению. При большой любви к простоте я всегда играю осторожно и избегаю риска. Думаю, что поступаю правильно, ибо излишняя „смелость" противоречит сущности шахмат, которые — не рискованная игра, а чисто интеллектуальная борьба, построенная на логических данных.