"Шахматы" 1926 Москва |
Быть шахматным маэстро—одно из самых редких, интересных и своеобразных призваний. Шахматы играют огромную роль не только для „профессионалов", но занимают видное место даже в жизни участвующих в турнирах „любителей",— такими являются проф. Видмар или Трейбал; Алехин также хочет открыть теперь в Париже бюро юридической консультации. Во время земмерингского турнира я просил высказаться некоторых постоянных участников турниров по поводу того, что привлекло и привязало их к шахматам. Вот их интересные и подчас психологически ценные ответы: Dr. А. А. Алехин.
Сделаться шахматным маэстро меня заставило, во-первых, искание истины,
во-вторых, стремление к борьбе. Еще маленьким мальчиком я почувствовал
в себе шахматное дарование, а 16-ти лет—будучи гимназистом (в 1909 г.)—я
стал маэстро. Я играю с 7-милетнего возраста, но серьезно я начал играть
с 12-ти лет. И уже тогда я почувствовал внутреннее стремление, непреодолимое
влечение к шахматам. А. И. Нимцович. Шахматы—зеркало жизни: нигде стремление к успеху— что я по существу чрезвычайно презираю—не проявляется и не процветает в такой степени, как в мире шахматистов. Таким образом с известным юмором я мог бы сказать: чтобы найти яркую мишень для сложившейся у меня с годами антипатии к человеческому обществу, я играю в шахматы; так я сделался маэстро. Без юмора же я скажу: а) искание успеха я презираю; б) оно, однако, особенно процветает в шахматном мире; с) наблюдение отмеченного стремления к успеху особенно подтверждает правильность вообще моего пессимистического миросозерцания, и это доставляет мне удовольствие. Рихард Рети.
В юности у меня было два любимых занятия: математика и шахматы. Основание,
определившее интерес к шахматам, а не к математике, покажется непосвященному
странным или даже парадоксальным: в шахматах больше жизни, чем в математике.
Я разумею здесь, конечно, не практическую общую математику, но современную
математическую науку, имеющую чисто умозрительный характер, занимающуюся
построением (чисто умозрительным путем) конечных или бесконечных множеств
элементов и создающую таким путем различные образы. Шахматы также умозрительная
игра (математика тоже игра и наука, как и шахматы), в ней также создаются
чисто умозрительные построения, но которые являются символами борьбы и,
тем самым, символами жизни; и поэтому они мне гораздо ближе, чем математика.
Сюда присоединяется еще то, что я легче могу добиться успеха моих специально
шахматных идей, ибо шахматная игра дает возможность практически принудить
противника, не признающего моих идей, к признанию их. Акиба Рубинштейн. Шахматную
игру мне показали еще в хедере, когда мне было 14 лет. Теорией я стал
заниматься с 16-ти лет. Тогда мне случилось поехать в Лодзь, где жил известный
маэстро Сальве. У него я усовершенствовался; я, так сказать, был у него
в учении. Я почувствовал склонность к шахматам и талант. У меня необыкновенно
хорошая память. Напр., я и теперь помню все партии, которые я сыграл за
21 год, т.-е. сыгранные с того времени, как я стал маэстро. Памяти на
имена, на места у меня нет никакой; у меня только специально шахматная
память. Рудольф Шпильман.
Раньше я был купцом, но потом я убедился, что на этом поприще я не буду
преуспевать, и постепенно я перешел к шахматам, которые сулили мне больше
успеха. Проф. Милан Видмар. Шахматы
привлекли меня еще в годы юности. В этом возрасте, если есть предрасположение
к шахматам, радость успехов приходит сравнительно быстро. Эти маленькие
успехи влекут к большим, молодой человек, так сказать, опьянен,—и вот
атмосфера для достижения звания маэстро создалась. |
Рассылка "Шахматы. Прошлое и настоящее"