№ 1. В. и М. Платовы 1909
Выигрыш
Этюд № 1 В. и М. Платовых — это и есть та «красивая штучка», которая обрадовала В. И. Ленина. В нем всего 4—5 ходов, но как глубоко и остро надо мыслить, чтобы найти их. Представьте себе, что это положение случилось в партии; следовательно, заранее не известно, что здесь имеется оригинальная возможность выигрыша. Шахматист, мыслящий банально, после единственного вступительного хода 1. Cf6 и очевидного ответа 1 ... d4 сразу увидит, что его материальное превосходство иллюзорно, так как черная пешка неминуемо превращается в ферзя, но тут же опыт подскажет ему комбинацию, с помощью которой можно выиграть новообращенного ферзя. Он обязательно сыграет 2. Kf3 и после 2 ... а1Ф торжествующе ответит 3. С : d4+ Ф : d4 4. К : d4 Kp : d4.
Сравнительно легко ликвидировав главную опасность, наш шахматист живо смекнет, что противнику нужно еще потерять темп на взятие пешки d3, чем можно воспользоваться, чтобы выиграть черную пешку h7 и затем провести свою в ферзи. Но после 5. Kpg4 Кр : d3 6. Kpg5 Kpe4 7. Kph6 Kpf5 8. Кр : h7 Kpf6 выясняется, что выигрыша нет, так как на 9. h6 (иначе пешка пропадает) следует 9 ... Kpf7 и белый король заперт. Так в этой позиции оказывается бессильной привычная, шаблонная комбинация.
Но не так движется свежая, острая, упрямая и глубокая мысль, которая умеет цепляться за невидимое. После 1. Cf6 d4 следующий ход белых 2. Ке2! нашему шахматисту покажется только капризом.
Ведь здесь конь выполняет ту же роль, что и на поле f3 — производит второе нападение на пешку d4, а то, что он при этом становится под удар короля, практического значения не имеет, так как брать коня нельзя из-за 3. С : d4.
Но когда после 2 . . . а1Ф белые «рассудку вопреки» играют 3. Kc1 !!, отказываясь от спасительного 3. С : d4+ и, более того, еще раз подставляя коня, то «мировоззрению» шаблонно мыслящего шахматиста наносится сильнейший удар.
Что же, однако, получилось на доске? Если взять коня, то выигрывается ферзь, уже не на большой, а на другой диагонали и с сохранением слона. Не брать? Но при положении коня на cl ход слона на g5 — это не шах, а ...мат! Совершенно неожиданный, поразительно красивый мат в центре доски. Однако ход черных, они могут двигаться ферзем или королем. Увы, используя единственную возможность для выхода короля из матовой сети (на d2), черные попадают под коневую вилку (4. КbЗ + и теряют ферзя. Если же они защищаются от мата ходом 3 ... Фа5 — больше им неоткуда взять под обстрел поле g5,— то только теперь следует 4. С: d4 +. и возьмет ли король слона или отступит на d2, коневая вилка на b3 опять приносит белым победу.
Какой богатый комплекс красивых идей таится в четырех — ходовой игре этой простой и легкой позиции: мат, кажущийся нереальным, так призрачно его появление,— и четыре разных выигрыша ферзя, причем каждый из них не тот, что бросается в глаза в начальной позиции. Насколько же труднее найти два чудодейственных хода 2. Ке2 и 3. Kcl, чем рассчитать до конца всю десятиходовую ничейную комбинацию. А если бы кому-либо в практической борьбе посчастливилось проникнуть в тайны этой позиции и закончить ее в свою пользу, то какая из «вечнозеленых» партий могла бы стать с ней рядом?!
Эм. Ласкер высказал о шедевре бр. Платовых следующие мысли:
«Каждый шахматист должен получить величайшее удовольствие от этого этюда. Почему? Потому ли, что выигрыш достигается с соблюдением строжайшей экономии средств? Потому ли, что обладающие большой подвижностью и сопротивлением фигуры черных при всех попытках, как по какому-то волшебству, становятся жертвой слабых фигур белых? Или потому, что белые во что бы то ни стало стремятся избежать ничьей? Может быть, по существу радует нас то, что банальное, обыкновенное побеждается здесь силой мысли».
С этим нельзя не согласиться.
Но какие же закономерности объясняют волшебство в этом этюде?
Почему все-таки слабые белые фигуры побеждают сильные черные, обладающие
большой подвижностью и сопротивлением?
Почему выигрыш достигается с соблюдением строжайшей экономии средств?
С этими вопросами мы будем сталкиваться в каждой художественно сильной композиции. Ведь шахматные чудеса — это чудеса логики. И ответ всегда будет один: чудесное стало реальностью потому, что побеждающая сторона добивается максимальной координации своих действующих сил. Постоянная взаимопомощь, взаимозащита делают слабых сильными. В содружестве их «величины» не складываются, а как бы умножаются друг на друга.
В этюде бр. Платовых конь жертвует собой, чтобы слон мог выиграть ферзя, в свою очередь слон идет на самопожертвование, чтобы конь уничтожил ферзя. Каждая из слабых фигур благодаря взаимодействию проделывает тройную работу. Слон матует, или выигрывает ферзя, или жертвует собой для победы; еще большую работу проделывает конь: он не только сплетает матовую сеть, трижды ловит ферзя на вилку или жертвует собой для победы, но этот же незащищенный конь отрезает ферзю путь для шахов на el и gl.
Странно сказать, но конь не мог бы выполнить одновременно столько дел, если бы на своей ключевой позиции (c1) он был защищен. Именно уязвимость придает ему такую многостороннюю силу. Мы подчеркиваем это обстоятельство, потому что в нем сказывается один очень глубокий шахматный закон, действие которого мы будем наблюдать во многих замечательных этюдах и как раз в те моменты, когда почувствуем наибольшее наслаждение. Это закон, в силу которого принцип максимальной координации и принцип строжайшей экономии средств в наивысших своих формах сливаются в одно целое. Ясно, что предельная экономичность средств борьбы достигается тогда, когда атакующие фигуры сами же и защищают друг друга, не требуя для этого дополнительного материала. Вот почему во многих совершенных этюдах такую огромную роль приобретает косвенная взаимозащита фигур.
Косвенная защита сильнее прямой, так как при ней каждая из взаимопомогающих фигур как бы находится одновременно на двух или более полях. Такая фигура обладает большей свободой для разных действий, чем связанная прямой защитой. Разница между прямой и косвенной защитой может быть охарактеризована как простая и сложная, или «внешняя» и «внутренняя», связь между фигурами. Этим двум планам соответствует и отличие между поверхностной и глубокой игрой. Одни замечают только прямые угрозы и защиты, другие видят также глубоко скрытые.
