Пластинка из слоновой кости

Рассказ

А. КАЗАНЦЕВ

Качка была страшная. Чемодан вырвался из-под койки и вот уже час носился вместе со стулом по каюте. Подняться не было сил. Тело взлетало высоко вверх, потом проваливалось в бездну. К горлу подступал комок, зубы сжимались.

И все же предстояло идти в кают-компанию! Капитан требовал, чтобы пассажиры непременно являлись к обеду.

Палуба накренялась, убегала из-под ног. По ней удобнее было ползать, а не ходить. Вокруг корабля висел непроглядный туман. Вот уже третьи сутки мы носились в Баренцовом море где-то вблизи Земли Франца Иосифа. Капитан намеренно не подходил к ней, остерегаясь скал и айсбергов. Надо сказать, что он был воплощением заботы и осторожности, никогда не раздевался ложась спать, постоянно предугадывал обстановку, льды, ветер, требовал прогнозы погоды, изучал метеосводки В своей борьбе со стихией капитан всегда старался рассчитать на один ход больше. Он умел выжидать и никогда не торопился. Мог сутками лавировать в тумане или около льдов, упрямо ждать с выгрузкой, пока не кончится сильный прибой на берегу. И удивительно, но он всегда успевал сделать за рейс больше, чем это казалось возможным.

Когда я добрался, наконец, до кают-компании, капитан сидел на председательском месте. невысокий, сухой, подтянутый. Было ему лет под пятьдесят. Лицо у него было бритое, морщинистое, взгляд веселый, даже чуть насмешливый. Пожалуй, это выражение можно было понять, взглянув на бодрых моряков, сидевших по одну сторону стола, и таких же жалких, как я, страдавших от качки пассажиров, по другую его сторону.

— Неужели против морской болезни нет средств? — спросил я доктора, с ужасом поглядывая, как моряки принялись за ненавистную мне сейчас еду.
Врач пожал плечами, а капитан ответил за него.

— Есть средство. Мы, моряки, стараемся работать побольше.

— Поставьте нас кочегарами, — взмолился я.

— Смотрите, припомню, — пригрозил капитан и вдруг спросил: — А в шахматы кто из вас играет?

Оказалось, что играть умеют все, кроме старшего механика.

— Турнир, что ли, организуйте, — предложил капитан.

— Какая тут игра! — махнул рукой второй помощник, глядя на наши зеленые лица.

— Да... шахматы... — загадочно улыбнулся капитан. — Недавно пришлось мне самому убедиться, что были они известны в древней Индии.

— Когда это вы убедились? — спросил старший помощник, — Это не во время ли последнего рейса, когда «Казань» перегоняли?

— Вот именно. Торговый пароход «Казань». Надо было до начала арктической навигации доставить его из Архангельска во Владивосток, — начал рассказывать капитан. Мне это и поручили. Маршрут был интересный. Через Гибралтар, Суэцкий канал. Довелось нам зайти в Калькутту. К вечеру я съехал на берег, побывал у портового начальства, потом пошел посмотреть город. Порт грязный, обыкновенный. Пакгаузы длинные, низкие. Улицы асфальтированные, дома и автомобили европейские, ну, а, нищие... местные. На перекрестке полисмен.

Мне захотелось купить какую-то мелочь в лавчонке. Хозяин лавчонки замотал головой и стал торопливо закрывать ставни При этом сказал какое-то непонятное слово. Я зашел в кафе. Но и кафе так же спешно закрывается. В магазинах железные жалюзи на витрины спускают. Пешеходы бегут со всех ног, словно за ними кто гонится. Полисмен издали показал мне на свои ручные часы и крикнул все то же самое непонятное слово.

Улица угрожающе опустела, а я все еще не торопился.

Ко мне подошел индус. Одет бедно, лицо темное, узкое. Глаза черные, жгут.
— Почему вы не уходите? — спросил он меня по-английски.
— Почему я должен уйти? — осведомился я.
— Разве вы не знаете, что каждый день после восьми часов вечера начинается резня между индусами в мусульманами?
— Как? — спросил я. — Каждый день по расписанию?
— Расписания нет, но после восьми часов вечера англичане умывают руки.
— Это очень тактично с их стороны, — заметил я.
— Не знаю чего здесь больше, стратегии или тактики, — зло сказал незнакомец и предложил проводить меня до набережной.

Мы пошли, а я смотрел на своего спутника, стараясь представить кто он и где у него оружие для предстоящей резни.
— Вы не с корабля «Казань»? — вдруг спросил меня индус.

Я ответил. В моем спутнике произошла перемена.

— Вы — русский? Вы — советский человек? О! — воскликнул он. Его черные глаза словно раскалились. — Как я рад, что вас встретил. Мы много думаем о вашей стране... — и он начал говорить о вражде между индусами и мусульманами, которую разжигают англичане, о том, как борются он и его товарищи против этой вражды, как пытаются предотвратить столкновения и жертвы.

Катер с «Казани» ждал меня v вымершей набережном. Моторист беспокоился, сообщив, что все моряки уже перебрались на корабль. Было тихо, как перед грозой.

Индус горячо простился со мной.

— Вы первый советский человек, которого я вижу, — сказал он. — Возьмите этот подарок Здесь знаки величайшей мудрости. Они были найдены при раскопках.
Индус сунул мне в руку пластинку из слоновой кости с вырезанными на ней рисунками.

За пакгаузом кто-то закричал. Мой индус побежал. Послышался топот ног. Люди бежали со всех сторон.
Матросы торопили. Я прыгнул в катер. В руке моей так и осталась пластинка из слоновой кости. Катер быстро отчалил.

Больше я не видел странного индуса.

— Что же было нарисовано на пластинке из слоновой кости? — спросил второй помощник.

— Из-за этого я и начал рассказывать. Я убедился, что в древней Индии знали шахматы. Пластинка была украшена золотыми инкрустациями, которые, однако, не были письменами, а изображены на ней были четыре рисунка шахматной доски.

— Где же пластинка? — наперебой спрашивали мы.
— Я отослал ее в Москву ученым. Может быть, она представляет какой-нибудь интерес. Но я могу нарисовать вам, что было на ней изображено.

— Просим, просим! — зашумели мы.

Капитан нарисовал на бумаге четыре аккуратные шахматные доски. На две из них он нанес несколько прямых линий, а на двух других старательно нарисовал шахматные фигурки.

— Вот что было изображено на индийской пластинке из слоновой кости. Я просидел над этими рисунками много ночей, но ничего не придумал.

А ведь индус сказал мне о какой-то удивительной древней мудрости, за. ключенной в этих рисунках. Так вот. Может быть, кто-нибудь из вас откроет эту тайну?
Все зашумели и тотчас принялись срисовывать себе таинственные индийские рисунки. Каждый внутренне решил во что бы то ни стало разгадать тайну пластинки.

Вот эти рисунки.

Два из них совершенно непонятны. Почему шахматная доска перечеркнута какими-то линиями? Что это может обозначать?

Другие два рисунка несомненно представляли положения из разных шахматных партий. В первой партии белые проигрывают. У них нет ни одной фигуры, а у черных слон и конь, да еше сильнейшая проходная пешка. Во второй партии явная ничья. Черная ладья против двух белых связанных коней. Мне бросилось в глаза, что в этих двух позициях кроме королей нет ни одной одинаковой фигуры!

Я просидел над индийской загадкой до самого ужина.

Давно у нас в кают-компании не было такого шумного сборища. Говорили только о таинственных рисунках.

Старший механик к ужину опоздал и капитан послал за ним буфетчицу Катю.
Старший механик влетел в кают-компанию с криком:
— Нашел, товарищ капитан Нашел!
Капитан поднял руку.

— Только после ужина. Механик принялся за еду.

— Это интересно — начал он.

— Но ведь вы же не играете в шахматы! — возмутился доктор.

— И не требуется, — ответил механик.

Ужин был поглощен мигом. Волны ревели за бортом, корабль переваливался с боку на бок, а мы сгрудились около старшего механика и слушали его объяснения.

— Вы посмотрите, что нарисовано на первом рисунке. Квадрат. Он касается углами сторон шахматной доски Из чего состоит вся площадь шахматной доски? Из этого квадрата и четырех одинаковых прямоугольных треугольников. Вы видите эти треугольники?
— Видим, видим! — закричали мы.
— А теперь посмотрите на второй рисунок. Вы видите эти же треугольники?
— Не видим. Где они?
— Они соприкасаются гипотенузами.
— Да, да! Верно!

— Треугольники точно такие же, значит они занимают такую же площадь. Следовательно, оставшаяся на шахматной доске площадь на этом втором рисунке точно такая же, как и на первом.

— Конечно, та же самая!
— Ну, а посмотрите из чего она состоит! Что это за квадраты? — хитро спросил механик. — Один из них маленький — построен на малом катете треугольника, а другой побольше — на большом. А теперь взгляните на квадрат первого рисунка На чем он построен?

— Ох, чёрт возьми! На гипотенузе! — закричал доктор.

— Это значит, что площадь квадрата первого рисунка равна площадям двух квадратов второго! Так? — спросил механик, оглядывая нас торжествующим взглядом.

— Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов! — вымолвил я вне себя от изумления.

— Я не слышал о таком доказательстве теоремы Пифагора! — восторженно заявил второй помощник.

— Да, это древне-индийское доказательство по сравнению с уже известным доказательством Пифагора выглядит очень оригинальным, — сказал молчавший до сих пор профессор, участник географической экспедиции.

Все мы увлеченно зашумели и тут только обнаружили, что капитана между нами нет. Старший механик тотчас был делегирован на мостик, чтобы сообщить о своем открытии.

Я вернулся к себе в каюту и не мог думать о сне. Чемодан попрежнему старался выпрыгнуть из-под койки, но я не обращал на него внимания. В моем воображении рисовалась таинственная пластинка из слоновой кости, индус с узким темным лицом и пронизывающими глазами и, наконец, рисунки древнего математика.

Но что за шахматные позиции поставил он рядом со своим доказательством?

Я просидел над индийскими позициями целую ночь, и все-таки решил индийскую загадку!
Мне открылся целый мир борьбы, неожиданностей, эффектов ярких, как фейерверк, лукавства, хитрости, смелости и точного расчета.

Мое сообщение об открытии тайны индийской пластинки было сенсацией. Кают-компания оказалась набитой до отказу. Один лишь капитан находился, как всегда, на мостике.

Вот они эти позиции, над которыми я бился столько времени!

На первой позиции у белых проходная пешка, но , увы!, она надежно задержана черным слоном, подкрепленным своей пешкой. У черных кроме слона есть еще и конь, который отойдя откроет путь своей проходной пешке.

Я обвел глазами присутствующих.
— Безнадежная позиция? Не правда ли?
Все согласились.
— И тем не менее... постараемся сделать ничью!
— Ничью? — изумились мои слушатели.
— Да, у белых есть замечательный шанс. Сходим пешкой:

1. d5—d6!

Черным надо позаботиться о ликвидации этой отчаянной попытки белых. Возможностей для этого достаточно. Надо лишь пойти конем. У коня есть два хороших хода на b5 и с4. Рассмотрим первый из них.

1. ... Ка3—b5

Теперь белые не могут идти пешкой вперед. Конь сделает шах и задержит пешку с b7. Но белые могут продолжить свой план.

2. d6 : е7 Kpd4—e5

Черные защитили слона. Теперь слои держит одну пешку белых, а конь не дает другой пешке превратиться в ферзя. Казалось бы, белые должны сложить оружие. Но... кончен только первый акт. На доске суждено появиться новому, подлинному герою будущей увлекательной борьбы.

3. е7—е8К!

Восхищенные возгласы раздались в кают-компании.
— Здорово! Хитро!
— Смотрите! Появившийся конь предотвратил вилку и напал на слона. Черные не могут увести слона с диагонали, на которой он держит пешку. Но они могут пойти слоном в угол, преградив пешке путь.

3. . . .            Cf6—h8
  4. Kpf7—g8,

чтобы убрать препятствие с пути своей пешки.

— Черные успеют провести ферзя! — воскликнул доктор.
— Успеют, но не помешают белым сделать то же самое, — возразил я. — В самом деле, посмотрите: если черные идут:
4. ..а3, то 5. Kp:h8 a2 6. Kpg8 а1Ф 7. h7,

И черным никак не задержать появления белого ферзя! Белые закроются от шаха конем.

— Да, верно, — согласились со мной слушатели.
— Итак, белый король напал на слона, но у черных может появиться коварный план. Ведь если белый король возьмет слона, то черный запрет его в ловушке!

4. ...            Kpe5 : е6
   5. Kpg8:h8 Кре6—f7
   6. h6—h7!

Готово! Замысел черных выполнен. Но почему это белые идут навстречу желаниям врага?

6. ...          а4—аЗ

Черные спокойны. Они устремляются пешкой вперед, чтобы превратить ее в ферзя и уничтожить врага. Но теперь неожиданно бросается в бой белый конь.

7. Ке8—d6+!

Конь приносит себя в жертву. Если черные неосмотрительно возьмут его — белым пат!

Однако преимущество черных настолько велико, что они могут отклонить жертву. Более того, они отдают своего коня, рассчитав, что белому коню никак не задержать стремящейся в ферзи пешки. И черные отходят королем так, чтобы не выпустить белого короля и в то же время не быть уязвимым для белого коня.

7. ...            Kpf7—f8

8. Kd6 : b5 а3—а2

Белые выиграли коня, но они действительно бессильны перед черной пешкой.

9. Кb5—d4!

Стоило коню встать на ту же диагональ, но на другое поле — с3 и белые проиграли бы.
Начинается новый акт борьбы. Благодаря маневру белого коня черные не могут ставить ферзя. Белым снова будет пат, теперь уже со связанным конем. Но... вместо ферзя черные ставят ладью!

9. ... а2—а1Л!

В нашу борьбу входит новый боец, более мощный, чем конь — дальнобойная ладья! Окажись белый конь на с3, черные легко бы выиграли. Например: 10. Кb5 Kpf7 11. Кс7 Ла7 12. Ке8 Лd7, и белые неизбежно получают мат.

Однако теперь, когда конь стоит не на сЗ, а на d4, у них есть возможность сразу же напасть на черного короля.

10. Kd4-e6+ Kpf8—f7
   11. Ке6-d8+

Белые преследуют черного короля. Они будут давать шахи до тех пор, пока черные не откажутся от осады.

11. ...            Kpf7—g6!

Черные решились. Они выпускают белого короля. Они увидели далекий финал. Пусть белые проведут своего долгожданного ферзя. Они получат мат в минуту торжества. Но в борьбе выигрывает тот, кто рассчитал на один ход дальше.

12. Kph8—g8 Ла1—а8
Черные заносят руку для последнего удара. На появление ферзя ладья возьмет коня и объявит мат!

Но... снова отказывается один из противников (в третий раз за время этой борьбы) от появления ферзя.

13. h7—h8К+!!

Новый конь. Он сразу же нападает на вражеского короля, не даст ему опомниться. Занесенная для улара рука задержана. Король вынужден отступить, чтобы стать неуязвимым для коня.

13. ...             Kpg6—h5
Время упущено. Кони образовали нерушимую защиту для своего короля.

14. Kh8—f7!
Ничья! Черные уже не могут выиграть.

А теперь посмотрите на конечную позицию и на пластинку из слоновой кости, — закончил я.
— Да ведь это же вторая позиция! Она получилась из первой! Это казалось невероятным!
— Переменились все фигуры1 Все все до одной!

Все шумно изумлялись выдумке неведомого поклонника шахматной игры.

— Но это еще не все, — продолжал я. — Поставим позицию с самого начала . Ведь на ход белых 1. d6 черные могли ответить Кс4. В этом случае игра почти до самого конца протекала бы точно так же:

2. de Кре5 3. е8К Ch8 4. Kpg8 Кр:е6 5. Kp:h8 Kpf7 6. h7 аЗ 7. Kd6+ Kpf8.

Белые должны взять коня, но окажутся теперь не на том поле, что раньше. Они не смогут провести финальную комбинацию. Нельзя ли черным использовать это для выигрыша?

8. Kd6:c4 аЗ—а2

9. Кс4—е5!!

У белых новый замысел. Белый конь бросается в новую атаку.

9. ...                 а2—а1Л!!
  10. Ке5— d7+ Kpf8—f7
  11. Kd7—e5+ Kpf7— f6

Черный король выпускает белого, но ему грозит мат ладьей на а8. Но все же белые продолжают неотступно преследовать черного короля.

12. Ке5—d7+!

Черным никуда не спастись от коня, в противном случае белый король вырвется и проведет ферзя. И в этом случае черные, скрепя сердце, вынуждены признать ничью.

Когда мы подняли голову от шахматной доски, то увидели капитана. Он с улыбкой смотрел на нас.

— Капитан! — воскликнул врач. — Мы благодарны вам за чудесные творения в области математики и шахмат. Это подлинная поэзия!
— Подождите, — прервал я. — Здесь есть еще одна неоткрытая тайна.
— Еще одна? — удивились все и даже капитан.
— Да, да! Дело в том, что я берусь доказать, что никакой пластинки из слоновой кости не было!
— Как так не было? — возмутились все присутствующие.

— Не было, — настаивал я. — Мы должны восхищаться не индийской мудростью, а замечательным поэтическим искусством нашего капитана-этюдиста! Я никак не думал, что наш полярный капитан и есть тот мастер этюдов, произведениями которого я так часто восхищался.

Капитан смеялся. Моряки и полярники смотрели на него.
— А ведь не плохое лекарство от морской болезни? — спросил капитан.

— От морской болезни? — все переглянулись.
В самом деле? А мы и забыли о ней!

Капитан спросил меня.
— Но как вы догадались?
— Очень просто. Ведь черные не могли поставить ферзя, а ставили ладью на al, боясь связать белого коня.
— Правильно.
— Но ведь ферзь в древние индийские времена не обладал современной дальнобойностью.

— Ох, верно! — засмеялся капитан. — А я совсем позабыл об этом усовершенствовании шахмат.
— Ферзь не обладал дальнобойностью и это открыло мне последнюю загадку индийской пластинки.
— Но позвольте, — вмешался старший механик. — А теорема Пифагора?

Капитан улыбнулся.
— Это доказательство действительно древнеиндийское. Оно стало известно после каких-то раскопок. Им очень восхищался Лев Николаевич Толстой, приводя его в пример, как замечательное достижение человеческого ума.

— Позвольте, но почему вы поставили это доказательство рядом с этюдом? — не унимался не играющий в шахматы механик.

Капитан рассмеялся.

— Были две причины. Я думал, что может быть кто-нибудь знает эту индийскую теорему. Тогда шахматная загадка тоже выглядела бы индийской. Но основное не в этом. Эта теорема когда-то навела меня на мысль об этюде. Посмотрите еще раз на два рисунка. Каждый рисунок сам по себе еще ничего не говорит. Но какая цепь внутренних логических рассуждений появляется, когда сопоставить эти два рисунка. Они начинают говорить. Мне захотелось дать две непохожих шахматных позиции, связанных между собой такой же цепью логических рассуждений, то есть шахматных ходов, выражающих борьбу, полную эффектных неожиданностей.

И вылечивший нас от морской болезни капитан ушел на капитанский мостик.

Мы вышли на палубу. Вдали виднелся черный камень мыса Баренца, исчерченный снежными полосами косых складок. Справа от нас возвышался огромный айсберг, похожий на древнее здание неведомой архитектуры. Один его скат казался сделанным из слоновой кости. На нем чудились какие-то знаки. Вернее всего это были медвежьи следы.

Источник: "Шахматы в СССР" 1949 №№ 2,3