В. ЛИБКНЕХТ О К.МАРКСЕ КАК о шахматисте

Маркс был превосходным шашистом. Он достиг в шашках такого совершенства, что у него чрезвычайно трудно было выиграть партию. Очень охотно играл Маркс также и в шахматы. Однако в этой игре он был значительно менее искусен. Усердно занимаясь шахматами, он пытался стремительными атаками и неожиданными ходами компенсировать недостаточно глубокое понимание игры.

В начале пятидесятых годов в нашей эмигрантской колонии *) много играли в шахматы. Мы имели много свободного времени и под руководством Вольфа, который в бытность свою в Париже встречался с сильнейшими шахматистами и кое-чему научился, мы усиленно штудировали «игру мудрецов».Нередко дело доходило до жарких стычек. Для проигравшего не было недостатка в насмешках; часто и во время самой игры бывало чрезвычайно много веселья и шума. В «ModelLonginghouse*, где проживало большинство из нас, во время партии вокруг нас собиралась группа англичан, внимательно наблюдавших за нашей игрой и потешавшихся над нашими шумными и веселыми нравами. Известно, что двое немцев производят больший переполох, чем шесть дюжин англичан.

Однажды Маркс с триумфом объявил, что он придумал новый ход, посредством которого он расправится со всеми нами. Вызов был принят — и действительно Маркс победил нас всех.
Поражения однако нас кое-чему научили, и мне удалось вскоре дать Марксу мат. Был уже поздний вечер, и Маркс злобно потребовал реванша на следующее же утро.

Точно, в 11 часов —по лондонским обычаям это очень рано — я был у Маркса. Тотчас же началась игра. Марксу минувшей ночью удалось найти улучшение своего варианта, и после недолгой борьбы я был зажат в тиски, из которых мне уже не удалось освободиться. Я получил мат, и Маркс торжествовал. К нему вернулось хорошее настроение, и он попросил чаю и пару бутербродов. Началась новая партия — на этот раз выиграл я. Так мы сражались—с переменным счастьем и сменяющимся настроением не оставляя себе почти времени для еды и отчасти поспешно утоляя голод бутербродами с мясом и сыром, которые нам приготовляла Ленхен*). Жена Маркса оставалась невидимой, и никто из остальных детей не осмеливался показаться. Сражались мы таким образом почти без перерывов до полуночи, когда мне удалось выиграть у Маркса подряд две партии. Он хотел во что бы то ни стало продолжать игру, но Ленхен — диктаторша дома, — заявила категорически: «Теперь игра прекращается!»—-И нам пришлось подчиниться.

На другое утро, едва я встал с постели, раздался стук в дверь, и в комнату вошла Ленхен.

— «Library»,—так называли меня дети, и Ленхен также усвоила этот мой титул, «обезмистерив» его, т. е. не присовокупляя к нему слова «мистер» «Library»,— моя мать просит вас не играть с Мавром **) в шахматы. После проигрыша партии он становится несносным. И она рассказала мне, что плохое настроение Маркса так явно прорывалось наружу, что его жена потеряла всякое терпение.

С тех пор я не играл больше с Марксом в шахматы.

*) Дочь К. Маркса.
**) Прозвище Маркса

источник: "64" 1932 №2