Н. КРОГИУС

О ШАХМАТНОЙ ИНУИЦИИ

ИМЕЕТ ли место в шахматном творчестве интуиция? Говоря о компонентах шахматного творчества, Д Бронштейн в книге «Международный турнир гроссмейстеров писал: «...Однако есть и четвертая составляющая, быть может, наиболее привлекательная, хотя о ней часто забывают. Я имею в виду интуицию, или, если хотите, шахматную фантазию... Интуиция была и остается одной из основ шахматного творчества».

Итак, Д. Бронштейн определенно высказывается за интуицию, но в то же время ставит знак тождества между ней и фантазией шахматиста.

В книге «Атака» В. Панов указывает: «Интуиция, конечно, неправильный термин. Как известно, интуиция является излюбленным понятием зарубежной идеалистической философии, подразумевающей под интуицией «непосредственное постижение» истины, что-то вроде «откровения» свыше .. Шахматист должен руководствоваться... шахматным чутьем, которое дает ему необходимую убежденность в правильности жертвы в таких позициях, где все варианты рассчитать невозможно ..».

Таким образом, В, Панов против интуиции, но он за «шахматное чутье». Из дальнейшего будет видно, что это скорее недоразумение С терминологией, а не отрицание появления у шахматиста комбинационного решения без точного расчета или предварительного стройного ряда умозаключений.

По мнению И. Линдера, «...каждая партия от начала до конца составляет цепь логически связанных друг с другом умозаключений» (книга «Ваша любимая игра? —г Шахматы!»).

Здесь подчеркивается мысль, что любая партия — всегда полностью осознаваемый процесс, в котором нет места чему-то иррациональному, неосознанному.

Познакомимся с тем, что говорит об интуиции марксистская теория познания, так как правильное философское понимание интуиции поможет вернее определить ее место в шахматном творчестве.

«Я нахожу, что все интуиции так и нужно понимать, что человек окончательное помнит, а весь путь, которым он подходил, подготовлял, он не подсчитал к данному моменту», — говорил И. Павлов («Павловские среды», М. 1949, т. II).

В «Философском словаре» (изд. 1963 г.) отмечается: «Интуиции играет вспомогательную роль в процессе научного познания. За способностью как бы «внезапно» угадывать истину на самом деле стоит накопленный опыт, приобретенные ранее знания Результаты интуитивного познания не нуждаются в каком-то особом критерии истинности («самоочевидность» и т. д.), но также логически доказываются и проверяются практикой».

Из приведенных положений следует, что интуиция вообще, а шахматная в частности — вполне определенный компонент мышления. В отличие от логического анализа в интуитивном решении осознается лишь конечный результат мыслительных операций, а предшествующий процесс поиска остается в данный момент неосознанным

В шахматном творчестве интуиция выступает как «внезапная находка» (подготовительный период прихода к решению шахматистом в этот момент не осознается)

Мы особенно подчеркиваем, что объектом интуиции могут быть как комбинационные, так и позиционные элементы шахматной борьбы,

В качестве примеров сошлемся на комбинацию из партии Ю. Авербах — А. Котов (Цюрих, 1952 год) и на воспоминания Р. Шпильмана о том, как в отложенной партии с П. Романовским из Московского международного турнира 1925 года при длительном домашнем анализе он не нашел выигрышного плана, но он неожиданно «пришел ему в голову» при доигрывании.

Полагаем, что отнесение «чутья» только к комбинационным моментам и жертвам обедняет понимание шахматной интуиции. С другой стороны, неверно отождествлять интуицию с фантазией. Фантазия шахматиста, предвидение им предстоящих изменений на доске не обязательно сопровождается внезапным «озарением» какой-либо идеей. Возможен точный расчет или полностью осознанный на всех стадиях логический анализ намечаемого плана

Критически мы должны отнестись и к мнению И. Линдера. Если вся партия только вполне определенное, опосредствованное, осознаваемое до конца познание, то где же место догадке, поиску?

Итак, подведем итог Мы считаем, что шахматное творчество — сознательный интеллектуальный труд, в котором, однако, имеются неосознаваемые компоненты. К ним и относится интуитивное мышление шахматиста.

Какими же особенностями обладает шахматная интуиция?

Во первых, следует отметить относительную быстроту возникновения интуитивных решений в шахматах.

Во вторых, интуиция шахматиста носит ярко выраженный произвольный характер. Каждый ход — действие с определенной целью: в одних случаях это нападение, в других — защита. Поэтому шахматист не может ждать благоприятного случая для творческого озарения, для вдохновения подобно Архимеду или Ньютону. Шахматист должен вызывать у себя «творческое горение», прилагая определенные волевые усилия. Все это создает исключительную напряженность мыслительных процессов во время партии.

Считаем необходимым возразить Б. Блюменфельду, который в статье «О характере шахматного мышления» (журнал «Шахматный листок», №11 за 1931 год) высказал мнение, что интуитивное мышление за доской непроизвольно, что при нем шахматисты «думают, как думается». Придерживаясь такого взгляда, невозможно, например, объяснить значительно большую творческую продуктивность мышления в партии по сравнению с домашним анализом.

В третьих, удачное интуитивное решение сопровождается сильными положительными эмоциями: чувством творческого удовлетворения, уверенности, торжества. Вполне справедливы слова Д. Бронштейна: «Интуиция... которая дала шахматному искусству красивейшие комбинации, а шахматистам позволила пережить подлинную радость творчества».

В четвертых, интуиция шахматиста характеризуется наглядностью. Идея комбинации или плана возникает в сознании в виде зрительных образов определенного пространства доски, фигур и пешек. Исследования В Блюменфельда и других психологов показали, что мышление шахматиста является наглядно-действенным мышлением. И интуиция, как составная часть его мыслительной деятельности, не представляет исключения.

В-пятых, практический, действенный характер шахматнаго мышления проявляется в возникновении у шахматиста интуитивного «чувства времени». Шахматист «чувствует», например, что настал момент, когда промедление «смерти подобно», что именно сейчас, а не позднее, надо начинать контратаку, наступление, жертвовать пешку и т. д.

Остановимся теперь на обстоятельствах, определяющих появление интуиции в процессе обдумывания хода.

Мы уже отмечали выше, что интуиция играет вспомогательную роль в процессе познания. Интуиции обычно предшествует логический анализ позиции на доске. Интуиция в этом смысле вторична по отношению к сознательному поиску хода. Однако не всегда рациональный процесс рассуждений или точный расчет вариантов позволяет сделать выбор Нередко у шахматиста остаются сомнения, и он чувствует неудовлетворенность, перебрав пути, подсказанные логическим анализом. В такие моменты на помощь и привлекается аппарат интуиции. Как пишет философ Я Пономарев: «Успех интуитивного решения зависит от того, насколько удалось освободиться от шаблона, убедиться в непригодности ранее известных путей и вместе с тем сохранить увлеченность задачей». (Психика и интуиция. «Мысль», 1967 г.).

При переходе от логики к интуиции возникает своебразное эмоциональное состояние, в котором наблюдается сочетание противоположных эмоций. С одной стороны, шахматист чувствует себя неудовлетворенным ходом логического анализа (отрицательные эмоции), с другой — сохраняет увлеченность, интерес к поискам (положительные эмоции).

Остановимся на примерах, иллюстрирующих «вторичность» интуиции. В партии Н. Крогиус--Е. Геллер из XXVII первенства СССР внезапно «осенившая» меня идея хода К: а5 возникла посте того, как я с сожалением убедился, что многие «естественные», рациональные пути мне не по душе, так как сохраняют за черными надежную позицию.

Последовало: 23. К : а5 Лhс8 24. Ф : b4 Л : с2 25. аЗ Кра7 26.ЛbЗ Кра6 27. Сb7+, и черные сдались.

А вот что пишет Д. Бронштейн по поводу выбора В. Смысловым (черные) своего 19-го хода в партии с П. Кересом (Цюрих, 1952 год).

«Долго я думал, — рассказывал впоследствии В, Смыслов. — Очень хотелось взять ладью, тем более, что я не видел, как здесь белые могут выиграть. Действительно, взять даром целую ладью!» Однако после длительного анализа хода 19.. .gh В. Смыслов остановился на иной идее и сыграл 19.. .d5 : с4! Это было интуитивным решением, так как о том, чтобы рассчитать все возникающие варианты, не могло быть и речи. Итак, сначала анализ, потом интуитивное решение!

Возникшая догадка, интуитивное решение снова возвращаются в рамки логическо о анализа, которым они проверяются. Д. Бронштейн пишет далее об этой партии: «Интуиция не обманула Смыслова, он сделал лучший ход, как впоследствии было доказано анализом». Оказывается после 19. . .gh 20. Ф : h5 Ле8 белые отрезали дорогу королю противника маневром 21. а4!

По-видимому, можно наметить такую принципиальную схему условий появления интуитивного мышления.

1) логический анализ — как необходимый подготовительный этап

2) собственно интуиция — в случае недостаточности логического анализа.

3) проверка интуитивной догадки логическим анализом.

Нам могут возразить, указав на случаи, когда идея интуитивно вонзикает немедленно после ответного хода партнера. Думается, однако, что возникшая позиция, по всей вероятности, заранее предвиделась с достаточной определенностью, и уже на предшествовавших ходах «оформились" как логический анализ будущей позиции, так и интуитивная поисковая деятельность

От интуиции следует отличать некоторые мыслительные операции, которые осуществляются шахматистом в известной мере «автоматически» и почти не осознаются в процессе игры. Это, например, точное знание эидшпильной позиции или дебютного варианта, простейшие тактические и технические приемы. В результате многократных повторений возникает известная автоматизация в применении указанных приемов. Можно часто наблюдать, как ладья в эндшпиле «автоматически" ставится позади проходной пешки, как пешки даже в цейтнотной лихорадке располагаются на полях цвета, противоположного цвету собственного слона, и т. д. По сути дела такие автоматические реакции шахматиста представляют собой своеобразные навыки шахматного мышления. Их главная особенность в том, что они исполняются почти без изменений, по единому установленному образцу, как бы «шаблону». Творческий элемент здесь отсутствует. Совсем иное содержание в интуитивных процессах Интуиция — процесс творческий, когда открывается новое, оригинальное в определенной конкретной позиции. Хотя механизмы шахматной интуиции, по-видимому, исходят из сравнения сходных, аналогичных позиций, уже знакомых шахматисту, но это сходство служит отнюдь не для бездумного повторения по известному образцу.

Следует также подчеркнуть, что трудно отделить интуитивную часть мышления от логической, так как они тесно взаимосвязаны в едином познавательном процессе.

источник: "Шахматисты России" 1968 №1