Первый московский

Пятьдесят лет назад, в ноябре — декабре 1925 годе в Москве бып проведен первый в Советском Союзе международный шахматный турнир.
Публикуем воспомииания бывшего секретаря оргкомитета турнира В. Е. ЕРЕМЕЕВА о том, как было организовано и проведено это выдающееся соревнование.

На III всесоюзном шахматном съезде в августе 1924 года было высказано пожелание о проведении в Москве международного шахматного турнира. Многим тогда это казалось несбыточной мечтой. Действительно, организация такого соревнования была исключительно трудным делом для еще не окрепшей и не имеющей достаточной материальной базы шахматной организации.
Однако руководство созданной на съезде всесоюзной шахматной секции во главе с Н. В. Крыленко, учитывая то обстоятельство, что турнир с участием лучших зарубежных гроссмейстеров может оказать значительную пользу делу популяризации шахмат в стране, взялось за организацию этого соревнования.
Конечно, нужна была предварительная проверка наших сил. Для этого в апреле 1925 года ленинградский мастер И. Рабинович был направлен на международный турнир в Баден-Баден. Трудный экзамен И. Рабинович выдержал успешно, заняв седьмое место (12 очков из 20 возможных). Советский шахматист опередил выдающихся гроссмейстеров Э. Грюнфельда, А. Нимцовича, Р. Рети, Р. Шпильмана, 3. Тарраша, И. Мизеса.
Удачное выступление И. Рабиновича подтвердило мнение о целесообразности проведения в Москве крупного международного турнира.

По ходатайству Высшего Совета физической культуры на организацию турнира Совет народных комиссаров отпустил нужные средства. Турнир было решено провести в ноябре 1925 года, пригласив к участию чемпиона мира X. Р. Капабланку, экс-чемпиона мира Эм. Ласкера, гроссмейстеров Ф. Маршала, Р. Рети, А. Рубинштейна, С. Тартаковера, Р. Шпильмана, Э. Грюнфельда и других ведущих шахматистов того времени.
Состав советских участников был определен в основном по итогам IV первенства страны (Ленинград, август—сентябрь, 1925).

В своей статье «Шахматы в СССР» (к международному турниру в Москве) Н. В. Крыленко писал:
«...Советский Союз является единственной страной, в которой государственная власть не оставляет без внимания ни одной отрасли искусства, литературы или науки, которую бы она не считала своей задачей и обязанностью поддержать, развить и передать использованию широчайших масс трудового населения. Шахматы, как одна из наиболее высоких форм культурного творчества, по тому глубоко эстетическому наслаждению, какое они дают играющим, представляют собой игру, которую невозможно отграничить от искусства и которая знает свои таланты, своих гениев и свою специфическую красоту».

Органом, ответственным за проведение турнира, являлся оргкомитет, в который входили: Н. Григорьев (председатель), В. Еремеев (секретарь и главный администратор), С. Левман, Н. Панченко и Г. Раскин.
Турнир намечено было провести в клубе работников Совнаркома, занимавшего во 2-м Доме Советов помещение нынешнего ресторана гостиницы «Метрополь». Большой фонтанный зал переоборудовали под турнирный, в котором разместили десять шахматных столиков. Пришлось значительно увеличить гардероб в расчете на две тысячи посетителей.

Судейская коллегия, в которую входили Н. Григорьев, С. Вайнштейн и Л. Френкель, начала свою деятельность с того, что провела большую работу по отбору демонстраторов. Возник своеобразный конкурс любителей шахмат, готовых безвозмездно работать на турнире. Члены туркома строго подошли к отбору претендентов. В числе принятых демонстраторов были будущие мастера Н. Рюмин и Е. Загорянский.

В первых числах ноября стали съезжаться зарубежные гости. Все иностранные и советские участники были размещены в лучшей по тем временам гостинице «Гранд-Отель», расположенной рядом со 2-м Домом Советов (ныне эта гостиница снесена и на ее месте строится новый корпус гостиницы «Москва»).

Рассказывая сейчас о первом Московском международном турнире, невольно вспоминаешь, сколько кривотолков было о нем в буржуазной печати. Даже некоторые зарубежные участники, начитавшись реакционной прессы, смотрели на поездку в страну Советов, как на опасное дело. Австриец Э. Грюнфельд, например, запасся большим количеством консервов, думая таким образом застраховать себя... от голода.
Зарубежная пресса писала, что московский турнир является по своему составу наиболее сильным за последние десять лет. В то время для заграницы имена русских мастеров в своем большинстве ничего не говорили, и, по мнению многих обозревателей, наши шахматисты были аутсайдерами и кандидатами на последние места.
Самым молодым из участников был посланец Мексики К. Торре, которому в Москве исполнился 21 год. Торре был крайне конфузлив, робок в жизни, но не за шахматной доской. И вот этот обаятельный молодой человек появился в Москве самым необычным образом. В день приезда К. Торре в Москве был сильный мороз, и велико было изумление всех встречавших, когда мексиканец вышел из вагона без пальто и даже головного убора. Смущаясь, Торре сказал, что в Мексике сейчас очень жарко и он не ожидал, что в России уже снег и так холодно. Быстро усадив мексиканца в машину, я отвез его в магазин, где мы купили ему шубу и теплую шапку.

9 ноября 1925 года в Голубом зале (ныне Октябрьский зал) Дома Союзов состоялось торжественное открытие турнира. С приветственной речью к участникам и многочисленным гостям обратился председатель Всесоюзной шахматной секции Н. Крыленко. Была оглашена приветственная телеграмма от Народного комиссара просвещения А. Луначарского. Затем выступили X. Р. Капабланка, Эм. Ласкер и С. Тартаковер, которые выразили благодарность за радушный прием.
10 ноября в 15.30 были пущены часы. Продолжительность турнирного дня была установлена в 7 часов с перерывом на полтора часа. Время на обдумывание — 2 часа на 30 ходов и на последующие 15 ходов по часу с накоплением времени. Игра в турнире заканчивалась в 24 часа.

Надо же было случиться такому, что по воле жребия в первом туре играли X. Р. Капабланка с Эм. Ласкером. В то время они враждовали, не разговаривали друг с другом. Естественно, что встреча прославленных шахматистов вызвала огромный интерес у зрителей и... большие волнения у оргкомитета, который опасался возможного конфликта. Но все обошлось хорошо. Противники были исключительно корректны, партия закончилась вничью перед самым перерывом. Тысячная толпа болельщиков, не доставших билеты, собралась у входа, запрудила асю улицу (тогдашний Театральный проезд), остановила движение трвнспорта и долго не расходилась, несмотря на то, что конные милиционеры кричали: «Расходитесь! Партия закончилась вничью».

Да, нелегко себе представить, какой интерес вызвал турнир в Москве. Огромный Фонтанный зал не мог вместить всех желающих. Билеты раскупались мгновенно, и их не хватало. На улице у турнирного зала всегда стояла многочисленная толпа, жадно интересующаяся ходом игры.
Всюду только и разговоров было, что о международном турнире. В дни турнира в магазинах появились галстуки «а-ля Капабланка», шахматные запонки, носовые платки и носки в шахматную клетку.
Кинорежиссер В. Пудовкин поставил в "Совкино" комедийный фильм «Шахматная горячка», в котором одну из главных ролей сыграл X. Р. Капабланка. В этом фильме сняты и другие участники и отлично передана атмосфера общего увлечения шахматами.

А сколько неожиданностей принес сам турнир! Победы советских участников А. Ильина-Женевского над X. Р. Капабланкой, Ф. Маршаллом, Р. Шпильманом, Б. Верлинского — над X. Р. Капабланкой, А. Рубинштейном, Р. Шпильманом, Г. Левенфиша — нвд Эм. Ласкером, П. Романовского — над К. Торре и Э. Грюнфельдом заставили зарубежную прессу резко изменить мнение о силе игры советских шахматистов.
Особо надо сказать о том, что Московский международный был организован и проведен в то время, когда молодая советская республика еще не оправилась от последствий разрухи, вызванной империалистической и гражданской войнами. Политическое и агитационное значение турнира было огромно. В течение месяца Московский международный привлекал внимание всей мировой прессы. Его посетило свыше 50 000 человек, и он внес огромный вклад в дело массового развития шахматного движения в нашей стране.
Справедливо писал А. Ильин-Женевский: «...Велико культурное и общественное значение этого турнира. И мы, советские участники турнира, счастливы тем, что своими трудами содействовали его успеху и подняли высоко, на удивление всему миру, знамя советской шахматной мысли».