Wilhelm Steinitz

My Advertisement to Antisemites in Vienna and Elsewhere...

Памфлет Стейница на русском языке

(адаптированный перевод. См. Wilhelm Steinitz (narod.ru) )

В начале 1897 года в разных частях земного шара было объявлено о выходе брошюры, которое не имеет прецедента в библиографической истории. Трагическое событие в моей жизни сделало мое имя объектом телеграфных сообщений вскоре после завершения моего последнего чемпионского шахматного матча, который я проиграл герру Ласкеру в Москве. Сначала по проводам промелькнуло сообщение о том, что меня поместили в психиатрическую лечебницу, а затем последовало сообщение о моей смерти.

Затем было объявлено, что врачи потеряли все надежды на мое выздоровление, поскольку я якобы страдаю неизлечимым заболеванием, известным в медицине под названием "прогрессивный паралич мозга", но в конце концов, наконец, пришло сообщение, что меня освободили после "заключения", длившегося около 40 дней. В настоящее время я не ставлю перед собой задачу подробно останавливаться на этом незабываемом событии, но несколько замечаний, возможно, будут уместны. Широкой публике будет интересно узнать, что переутомление и волнение, которым подвергаются шахматные мастера во время соревнований, подвергают мозг и нервы более серьезному испытанию, чем тяжелейшие физические нагрузки в атлетическом спорте. Этот факт хорошо известен среди приверженцев игры, которые также являются адептами гимнастических упражнений, и подтверждается медицинскими авторитетами в разных странах. До моего российского злоключения я неоднократно участвовал в тяжелых шахматных состязаниях, а впоследствии страдал от нервного расстройства. И хотя в Москве я, несомненно, был серьезно болен, должно быть ясно, что заявленный диагноз, поставленный врачами, был ошибочным.

Однако следует также отметить, что между симптомами нервного срыва может быть некоторое сходство с симптомами прогрессивного паралича мозга и последствиями чрезмерных умственных усилий в шахматах. Это подтверждается тем фактом, что до моей собственной болезни, герр Шифферс, один из сильнейших русских шахматных мастеров, трижды находился под наблюдением. Также герр Клеменс, другой русский шахматный эксперт. И в каждом случае врачи ставили диагноз, подобный моему, но эти пациенты также были в конце концов выписаны без признаков стойкого снижения интеллекта. Чтобы продолжить мое повествование, скажу, что оно также было объявлено в связи с известием о моей болезни и как свидетельство что до заключения я готовил выпуск памфлета в поддержку эмансипации евреев под названием "Das Judenthum im Schach" (Еврейство и Шахматы), и открыто выразил намерение создать комитет, чтобы обратиться к императору России с петицией по этому вопросу. Несомненно, такой проект должен был показаться эксцентричным в стране, где антисемитизм был узаконен до степени официальной депортации значительной части еврейского населения. Более того, у меня не было возможности в до самого освобождения публично объяснить, что у меня были рациональные основания надеяться на аудиенцию у царя по рекомендации весьма влиятельных лиц. Однако после того как моя собственная версия этого злополучного дела стала известна, я с большим удовольствием узнал, что в связи с известием о моей смерти и ее опровержением, которое было приложено к объявлению о названии моего ненаписанного памфлета, одна венская антисемитская газета сделала такое замечание: "Евреи знают, как себя рекламировать". В сочетании с идеями, которые я уже высказывал по поводу социальных вопросов, эта абсурдная инсинуация, будто я намеренно нажился на своих несчастьях, у меня созрел план сочетания самопомощи и взаимопомощи в "моей рекламе", как я ее назвал, чтобы поставить себя на место, как шахматный мастер. Что в данном случае означает снабдить в начале моих антисемитских критиков в разных странах материалом для дальнейших предположений о корыстных мотивах и для выдумки новых эпитетов в их собственной хорошо известной манере. Ибо они, вероятно, увидят в этом не что иное, как рекламу моего собственного творчества. Сохраняя за собой ежегодный доход в пятьсот долларов, я обещаю посвящать и ежегодно распределять одну треть моей будущей прибыли или прироста богатства из любых источников на благотворительные цели.

=======================================

Пропуск части текста
Размышления В. Стейница о благотворительности

=======================================

Тенденции нашего времени справедливо расширяют права общественного исследования частных дел, когда речь идет об интересах общества. И дальнейшие добровольные уступки в направлении совершенной открытости в отношении способов добывания индивидуальных средств к существованию будут только способствовать очищению нравственной атмосферы и устранению побуждения и возможности для мошеннических обманов. В моем случае откровенный рассказ о моих достижениях в прошлом и хотя бы об одной из перспектив в будущем также послужит моей цели "рекламы", как это снова может быть названо антисемитскими журналами в Вене. Предвидя, однако, что, возможно, "христианские социалисты" осудят меня как замаскированного пособника "капитализма", я хочу, прежде всего, "рекламировать" свое мнение о том, что капитал в лице шахматного мецената принес в пропоции более бесчеловечные жертвы человеческой жизни, здоровья, и счастья для поклонения золотому тельцу, чем при использовании другого труда. В доказательство этого утверждения я далее прошу "афишировать" следующие факты: Что два самых выдающихся шахматных мастера и автора, Лабурдонне и Кизерицкий, жили и умерли в нищете в течение первой половины прошлого века, что аналогичная судьба постигла герра Неймана, и что даже американский полубог шахмат Пол Морфи жил и умер в нищете после того, как потерял свое состояние во время войны за независимость. Что Цукерторт, как писали в то время в английских журналах, в свои последние дни вынужден был полагаться на частную поддержку. И есть серьезные подозрения, что он умер от голода. Что Маккензи покончил жизнь самоубийством, и предполагается, что одной из причин его депрессии было чувство унижения из-за того, что он стал обузой для нескольких верных друзей во время его болезни.* Что большинство шахматных экспертов, которых за последние 35 лет побудили или заставили принять шахматы как профессию хотя бы на время, не получали даже зарплату простых рабочих. И мне остается только сослаться в качестве дополнительной иллюстрации шахматного меценатства на имена таких жертв и мучеников, как Де Вер, Вискер, Поллок, Зельманн и Мохле, которые умерли в раннем возрасте, в основном из-за того, что им приходилось терпеть нужду и лишения. Справедливости ради следует отметить одно единственное исключение. Один шахматный мастер, но только один, М. Розенталь во Франции, но только во Франции, получал средний доход в 20 000 франков в год в течение последних 30 лет как профессор шахмат. Почетным упоминанием следует также упомянуть кубинских и русских любителей, которые в последние годы оказывали щедрое покровительство различным мастерам первого класса.

В будущем я намерен рассмотреть причины и способы исправления такого положения вещей, а пока лишь прошу читателей провести сравнение с огромными средствами, которые тратятся на развитие скачек и всех видов спорта, включая призовые бои. Которые, кстати, я одобряю, если только это не опасно для жизни или не наносит постоянный вред здоровью. Что касается моих собственных дел, то вряд ли вызовет большое удивление, когда я скажу, что сумма в 500 долларов в год, которую я освобождаю от налога на мою будущую добровольную благотворительность, представляет собой довольно либеральный подсчет, насколько я могу судить, моего фактического среднего дохода за 40 лет, с тех пор как я впервые был признан как восходящий шахматный мастер в Вене, и менее половины этого дохода было вознаграждением за мои усилия за шахматной доской, не считая моих литературных трудов. А с 1895 года я вынужден в преклонном возрасте и будучи наполовину калекой, экспортировать себя, чтобы ввозить лишь часть средств к существованию для себя и семьи. И эта часть не достигала 250 долларов в год в течение последних двух лет, если вычесть дорожные экс-расходы и увеличение стоимости пребывания за границей. Хотя я был чемпионом мира по шахматам в течение 28 лет!!! Хотя я около 25 лет был единственным практическим игроком и в то же время в то же время теоретиком, руководителем и изобретателем "современной шахматной школы", которая сделала прежние тайны игры доступными для широких масс, и проложила путь к растущей популярности шахмат во всем мире!!! Тем не менее, я чувствую удовлетворение от того, что у меня есть разумные перспективы в будущем успешно реализовать свой собственный пример новой благотворительной системы, хотя мои предположения частично основаны на новом принципе, который в настоящее время не признан ни в законодательстве, ни в коммерческих сделках. Этот принцип я бы назвал называю "требованием моральной справедливости", и, со временем, его практическое и юридическое применение станет одним из предметов моего внимания.

В настоящее время я должен ограничиться для его объяснения указанием на несколько законных требований и обид бедных слоев населения, которые должны быть устранены путем применения такой максимы. Так, например, "спящие партнеры" и акционеры компании могут получить большие состояния практически в виде процентов на вложениях, в то время как тысячи бедных людей практически лишены возможности собрать небольшой капитал, который помог бы им улучшить свое положение. Точно так же изобретатели, авторы и музыкальные композиторы не имеют никаких прав после того, как нужда заставила их продавать за пустяки свои патенты или авторские права, которые могут которые могут стать источником огромных прибылей для их конечных владельцев. Мой собственный случай, я надеюсь, будет принят как справедливая иллюстрация законного "иска по моральной справедливости".

Достаточно вкратце рассказать о том, что практически в одиночку и со значительными денежными затратами для себя, а также затрат чрезвычайных трудов в течение пяти лет в условиях огромных трудностей, я уже создал и распространил собственность, будущая стоимость которой оценивается превосходными авторитетами не менее чем в ($250 000) двести пятьдесят тысяч долларов. В 1891 году подписчикам был разослан тираж в 500 экземпляров "Шестого американского шахматного конгресса", автором которой я являлся, и который продавался по цене 10 долларов за экземпляр. Президент этого конгресса, мистер Дж. Спенсер Тернер, любитель-коллекционер библиографических редкостей, неоднократно заверял меня задолго до выхода книги в свет, что подобный экземпляр будет стоить 500 долларов в течение 20 лет после его выпуска. Однако мне нет нужды апеллировать к сентиментальным соображениям, разве что для моего благотворительного фонда, поскольку я разработал схему, с помощью которой я могу лично способствовать повышению стоимости каждого экземпляра сразу и еще еще больше в будущем. Подробности были бы здесь неуместны, и я ограничусь тем, что скажу, что из компенсации, которую я могу ожидать только из этого источника, я смогу через 12 месяцев объявить первый ежегодный благотворительный дивиденд, распределение которого которого я также постараюсь сделать поучительным.

----------------------------------------------------------------

* После его смерти в нью-йоркских журналах появился слух о его самоубийстве, но в целом предполагалось, что он случайно принял передозировку морфия, который он использовал в качестве лекарства. Известный старый шахматный мастер, мистер Берд, утверждает, однако, что во время последнего пребывания Маккензи в Лондоне он жил с ним в одном доме. И что Маккензи неоднократно говорил о том, чтобы покончить с жизнью с помощью этого яда, и однажды хозяйка, узнавшая о его намерении, выбросила его бутылку с лекарством из окна.

Переведено "ИИ" с помощью одного из участников форума "чесспро".