Можно ли тренировать внимание?

Гроссмейстер Н. Крогиус

Изучение особенностей внимания у шахматиста имеет существенное значение для педагогики и практики шахмат. Необходимо отметить, что внимание шахматиста проявляется в неразрывном единстве с его мышлением, и поэтому с полным правом можно говорить об интеллектуальном характере внимания в шахматной деятельности. Это соображение основывается на выводах И. П. Павлова, который указывал: «Вся сила в сосредоточении. Это надо считать главным правилом мышления — сосредоточение внимания.»

Интеллектуальное внимание регулируется эмоциями и волей. Каждый этап партии, выбор любого хода содержат определенные цели и вызывают те или иные переживания шахматиста. Сила, широта и подвижность внимания прямо зависят от настойчивости, целеустремленности, бодрости, уверенности или нерешительности, растерянности, боязни шахматиста.
Следует также указать на то, что объектами направленности внимания являются пространственные и временные состояния на шахматной доске — это отдельные фигуры и поля, соотношения прошлой оценки позиции с настоящей или предполагаемой и т. д.
После этих предварительных замечаний остановимся на некоторых особенностях динамики внимания шахматиста, которые мы обозначим как остаточный, инертный и опережающий образы.
Остаточный образ характеризуется тем, что свойства или оценка прошлой позиции мысленно переносятся на данное, уже изменившееся положение на доске. При этом прошлое в известной степени «вытесняет» действительность.

На диаграмме положение из партии Таль — Крогиус (XXXII чемпионат СССР).
У белых небольшое преимущество. Однако, перевод короля на е7 позволял черным успешно защищаться. Вместо этого последовало: 26. ... Кb6? 27. C:b6, cb 28. Лd6 с решающим перевесом у белых.

Очевидный ход 28. Лd6 оказался для меня полной неожиданностью, так как мне представлялось, что поле d6 надежно прикрыто пешкой с7. То обстоятельство, что в результате размена пешка покинула поле с7 и, следовательно, уже не обороняет поле d6, не учитывалось в процессе обдумывания. Возникший устойчивый «остаточный» образ (пешка на с7, а не b6) прежней позиции существенно повлиял на оценку нового, изменившегося положения на доске.

Остаточные образы могут быть связаны не только с отдельной фигурой, полем, но и с целой группой фигур. Рассмотрим позицию из партии Чеховер — Модель (Ленинград, 1933 г.).

В. Чеховер писал: "B этой позиции ничего не дает 29. Ch7+ Kpf8 30. ФаЗ + хотя бы из-за 30. ... Фd6 31. с5 Фе7. Исходя из этого, я обдумывал главным образом продолжение 29. Лh7 Фd4 30. Фh4 g6 31. Фh6 с последующим Лf4 и Лh4 и, во избежание в дальнейшем мата по первой горизонтали, сыграл 29. h3. На это Модель ответил очень слабо 29. ... Фе2?, и вот здесь уже продолжение 30. Ch7+ Kpf8 31. ФаЗ+ Ле7 32. Cd3 сразу выигрывало партию. Я же, отказавшись на прошлом ходу от Ch7+, не стал его рассматривать в данной позиции и сыграл иначе. Партия в конце концов закончилась вничью».

Вывод о недостаточности идеи с ходами Ch7+ и ФаЗ+ оказался настолько устойчивым, что особенности взаимодействия трех атакующих белых фигур (ферзя, ладьи и слона) в качестве статичного остаточного образа внимания были механически перенесены на благоприятно изменившуюся позицию.
В ряде случаев, хотя и сравнительно редко, существование остаточного образа прошлой позиции в сознании связано с появлением своеобразных миражей, образов исчезнувших с доски особо важных, опасных ранее фигур. Тогда происходит любопытная борьба с тенью уже «демрбилизовавшейся» шахматной армии. Так в партии Сабо — Бронштейн (Цюрих, 1953 год) слон белых на сЗ испортил столько нервов черным, что даже после того, как он был разменен, Д. Бронштейн все же сделал перекрывающий ход 38. ... Лg7, продолжая поединок с «тенью» этого слона.

Приведенное примеры свидетельствуют о том, что в связи с нарушениями переключаемости внимания мыслительные образы прошлых позиций продолжают надолго оставаться в сознании шахматиста в относительно неизменном виде. Эти отрицательные проявления остаточных образов ведут к искажению объективной оценки положения, ошибкам и просчетам.
Как же повысить переключаемость внимания?

Прежде всего необходим сознательный и систематический контроль в борьбе с этим недостатком. Полезна, например, постановка мысленного вопроса самому себе: «Что изменилось в позиции по сравнению с предыдущим ходом?» Особенно большое значение в устранении отрицательных остаточных образов имеет, на наш взгляд, тренировка в чтении шахматной литературы, не глядя на доску, а также решение таким способом комбинаций и этюдов.

Однако нужно отметить и положительное значение остаточных образов. При сознательном переключении внимания и логическом сравнении прошлой и настоящей позиций остаточные образы способствуют лучшему осознанию этапов развития партии, ее последовательности, так как связывают каждый раз данный, настоящий момент с предшествующей борьбой.

Итак, в противоречивых особенностях остаточных образов проявляются обе тенденции мышления шахматиста — понимание взаимосвязи отдельных ходов в развитии партии (положительное значение остаточных образов) и стремление разделить партию на изолированные, статичные этапы (отрицательная роль остаточных образов).
Инертный образ характеризуется тем, что внимание почти не переключается на предвидение предстоящих операций на доске, а как бы удовлетворяется созерцанием наличной позиции. Это часто бывает, когда шахматист считает, что какая-то цель достигнута, и оценка положения не может существенно измениться в будущем.
Так не выигрываются, казалось бы, совершенно выигранные позиции, а в тяжелых — не находятся скрытые контршансы, поскольку мастеру представляется ясным итог борьбы и дальше игра развивается «по инерции».

В партии Петросян — Корчной (Москва, 1963 год) возникла следующая позиция.

Т. Петросян так рассказывает о последующей борьбе: «Долгое время я считал позицию выигрышной. К тому же вся предварительная фаза борьбы, где Корчной не мог выйти из тйсков, психологически настроила меня на благополучный исход партии... И вот следует непостижимый просмотр — 35. Л:h6??. Угрозы f4—f3 я вообще не видел, вероятно потому, что она резко контрастировала по своей активности с беззащитным положением черных.»

После 35. Л:h6 было 35. ... f3 36. Kpg5 Кре8, и черные выиграли. В этом примере инертный образ возник в связи с окончательной, как казалось Т. Петросяну, оценкой позиции. В содержательных и откровенных комментариях он указывает на некритичнрсть своих прогнозов, так как внимание было фиксировано на определившейся, по его мнению, наличной позиции перед ходом 35. Л:h6.

Появление устойчивого инертного образа сопровождается спадом волевого напряжения (теперь, казалось бы, все ясно, цель достигнута!) и яркими эмоциями по поводу близкого исхода партии.
В отличие от остаточных образов роль инертных образов однозначна — они всегда отрицательно влияют на предвидение возможных изменений позиции.
В борьбе с этим недостатком важно выработать критическое отношение к общим принципам теории, очевидным оценкам. При тренировке полезно заняться специальным поиском исключений из правил, парадоксальными решениями. Короче говоря, нужен тот здоровый скептицизм, который отличает многие партии Эм. Ласкера и В. Корчного. Любопытно, что в их творчестве почти не наблюдалось случаев ослабления внимания даже в самых определившихся положениях.

Опережающий образ возникает, когда внимание шахматиста направлено на оценку и расчет возможных в будущем позиций, причем, иногда эти изменения рассматриваются не как вероятные, а как уже реально существующие в данный момент.

«Насколько я могу судить по собственному опыту, бывают моменты, когда представление, созданное зрительным воображением, вытесняет действительность», — писал психолог и шахматный мастер Б. Блюменфельд.

Отрицательная роль опережающих образов проявляется двояко: в одних случаях угрозы противника, зачастую мнимые, принимаются как уже реально существующие — они преувеличиваются и превращаются в своеобразных сказочных великанов. Вспомним в связи с этим слова А. Нимцовича, что «угроза сильнее ее исполнения».
В других случаях преувеличиваются собственные угрозы. На оценку ситуации механически переносятся «воздушные замки», созданные воображением.

На диаграмме позиция из партии Либерзон — Тайманов (Тбилиси, 1967 год).

Здесь опережающий образ проявился о расчете М. Тайманова на обязательность варианта 35. ... Л:е4 36. fe Лd1+ с выигрышем (так и закончилась эта партия). Однако черные не заметили хода 36. Фf6, менявшего их оценку. М. Тайманов, увлекшись красивым вариантом, преувеличил достоинства своей позиции перед 35-м ходом.

Б. Блюменфельд дает интересные практические советы переключения внимания при расчете: «Как бы сильно ни было зрительное воображение, но совершенно очевидно, что представление в уме бледнее зрительного восприятия. Поэтому, когда противник сделал ход, пусть даже ожидаемый, никогда не следует (кроме, разумеется, случаев крайнего цейтнота) без всякого обдумывания делать заготовленный ход на ожидавшийся ответ: ведь этот ход-то был заготовлен тогда, когда данная позиция была в воображении».

Необходимо отметить и положительную роль опережающих образов, когда переключение внимания на будущие ситуации связано с критическим анализом и самоконтролем. При сознательном, целеустремленном переключении внимания сочетание восприятия и воображения в опережающих образах способствует развитию творческой фантазии шахматистов. Это свойство внимания заметно во многих партиях М. Таля, Д. Бронштейна, А. Лилиенталя, Р. Нежметдинова.

"Шахматы" (Рига) 1968 №7